Даниэла Стил - Крылья [исправлены ошибки]
Увидев на пристани отца и мать, стоявшую позади него, Кэсси почувствовала невероятное облегчение, сменившееся сильным волнением. Глаза ее наполнились слезами.
— Как вы здесь оказались?!
Все трое, плача, обнимали друг друга. Наконец–то они снова вместе! Сколько раз Кэсси мечтала об этом на заброшенном островке.
Неожиданно она заметила Десмонда. Он уже организовал целую пресс–конференцию. Прямо здесь, на пристани, толпилось не меньше восьмидесяти представителей прессы. Они выкрикивали приветствия, о чем–то спрашивали. Кэсси заметила, как губы отца крепко сжались. Нет, этого он не допустит. Десмонд Уильямс и так уже зашел слишком далеко.
— Добро пожаловать домой, Кэсси! — раздавались выкрики из толпы.
Отец схватил Кэсси за руку и стремительно протащил сквозь заслон репортеров. Уна старалась не отставать. Отец направился к машине с шофером, которую он нанял для того, чтобы встретить дочь. Прежде чем журналисты успели опомниться, он уже втолкнул Кэсси в машину, после чего с теплой улыбкой обернулся к репортерам. Десмонд уже стоял у машины.
— Благодарю вас всех, — с самым доброжелательным видом произнес Пэт. — Вы очень любезны. Но моя дочь плохо себя чувствует. Она еще не совсем поправилась после болезни и к тому же перенесла сильное потрясение во время бомбежки госпиталя в Перл — Харбор. Благодарю вас, и до свидания.
Он помахал шляпой, втолкнул в машину жену, сам неловко забрался на заднее сиденье и велел шоферу ехать как можно быстрее. Кэсси успела заметить выражение лица Десмонда и не смогла сдержать смех. На этот раз они полностью расстроили все его планы.
— Этот человек когда–нибудь остановится? — раздраженно воскликнул Пэт. — У него что, совсем нет сердца?
— Нет и никогда не было.
— Не понимаю, как ты могла выйти за него замуж.
— Я тоже не могу этого понять. Но тогда он казался совсем другим. Это потом он перестал скрывать свою истинную суть.
Кэсси рассказала отцу о последнем разговоре с Десмондом, о его угрозах возбудить против нее судебное дело. Пэт был потрясен.
— Ты ничего ему не должна! Слышишь?
— Успокойся, дорогой, — вмешалась Уна. — Подумай о своем сердце.
Судя по всему, она волновалась напрасно. С самого лета Пэт прекрасно себя чувствовал. Даже во время злоключений Кэсси он держался на удивление хорошо. И сейчас он испытывал настоящую ярость.
— Лучше он пусть подумает, но не о моем сердце, а о моих кулаках.
Они доехали до отеля «Фермонт», где родители сняли номер на троих. Там они провели два дня, празднуя благополучное возвращение Кэсси. Перед отъездом домой она поехала навестить отца Билли. Рассказала о том, что Билли умер спокойно у нее на руках, что он почти не мучился перед смертью. И все равно печальная это получилась встреча. Ей так и не удалось утешить старика.
Позже Кэсси пришло в голову, что теперь немало молодых людей вроде Билли могут погибнуть — ведь идет война. Какая страшная мысль… Ей захотелось домой так, как никогда раньше не хотелось.
Отец прилетел за ней на «веге» вместе со вторым пилотом. На полпути до Иллинойса он предложил ей вести самолет. К его удивлению и к своему собственному, Кэсси заколебалась. Однако отец сделал вид, что ничего не заметил, и передал ей штурвал.
— Конечно, это не такой самолет, как те, к которым ты привыкла, Кэсс. Но тебе в любом случае сейчас это полезно.
Он оказался прав. Через некоторое время Кэсси снова ощутила, как приятно летать. И самолет хороший. Она не садилась за штурвал с того самого дня, когда сгорела «Северная звезда», два с половиной месяца назад. Странное чувство… снова вести самолет. Странное и приятное. Наверное, у нее это действительно в крови, как и у отца.
Она рассказала ему о катастрофе. Вместе они попытались понять, отчего могли загореться оба мотора. Десмонд уже доставил обломки «Северной звезды» в свою лабораторию, надеясь, что там смогут установить причину аварии. Однако вряд ли после такого сильного взрыва это окажется возможно.
— Тебе чертовски повезло, — качал головой отец. — Ты могла разбиться при посадке, ты могла сгореть дотла, ты могла, наконец, проскочить этот остров.
— Я знаю.
Но Билли это все равно не помогло. Она знала, что никогда его не забудет.
Вечером, когда они с отцом ставили самолет в ангар, он предложил ей работу в своем аэропорту. Ему нужна помощь с перевозками грузов и почты. Особенно теперь, когда все физически здоровые молодые пилоты наверняка уйдут на войну. Правда, почти все пилоты, работающие сейчас у него, уже вышли из призывного возраста, но все равно для нее найдется работа. Ему очень хочется, чтобы она осталась дома, со смущенной улыбкой признался Пэт.
— Если только ты не предпочтешь рекламировать автомобили и зубную пасту.
Они оба дружно рассмеялись.
— Я этим сыта по горло, папа. Нарекламировалась на всю оставшуюся жизнь.
Сейчас ей, наверное, даже в воздушных праздниках участвовать не захочется, подумала Кэсси. Особенно после того, что произошло с Крисом. Просто летать в спокойные рейсы, можно и в дальние.
— В общем, мне бы очень хотелось, чтобы ты работала со мной, Кэсс. Подумай об этом.
— Почту за честь, папа.
Он доставил их с матерью домой на грузовике. Сестры с семьями уже ждали в доме. Наступил канун Нового года. Никогда они все не казались Кэсси такими милыми, такими симпатичными. Все одновременно смеялись и плакали. Дети носились по всему дому как ненормальные. Кэсси показалось, что они очень выросли. Аннабел и Хамфри выглядели еще более симпатичными и умненькими, чем раньше.
Когда–то, на том маленьком острове, ей казалось, что она никогда больше ничего этого не увидит. И сейчас Кэсси не выдержала и бурно разрыдалась. Сестры обнимали и утешали ее. Если бы еще и Крис был здесь… и Билли… и Ник. Стольких людей не хватает. Но зато она наконец дома. Слава Богу, дома.
Глава 21
В первую же неделю после Нового года Кэсси начала помогать отцу в аэропорту. Однако до этого Пэт повез ее в Чикаго к адвокату, славившемуся своей репутацией и высокими ценами. Пэт сказал, что ей нужен именно такой, если она собирается обороняться от Десмонда Уильямса.
Кэсси объяснила юристу сложившуюся ситуацию, и тот заверил, что ей не о чем беспокоиться. Никто в мире: ни судья, ни присяжные — не сможет сказать, что она не выполнила условия контракта, причем в высшей степени добросовестно и с риском для жизни.
— Никто не станет вынуждать вас платить ему деньги, никто не посадит вас в тюрьму и не заставит работать на этого человека. Он настоящее чудовище.
